Напрашивается вывод, что опрошенные в большинстве своем и не собираются работать более качественно или более напряженно, ибо незачем — зарплату-то в их представлении все равно не поднимут. Как говорится, вопрос внутренней мотивации. Но не будем с порога обвинять сограждан в ленце. Мотивация к усиленному труду — штука тонкая.

Работать много и работать эффективно — одно ли это и то же? Например, японцы имеют славу трудоголиков. Они изо дня в день приходят на работу за час до официального начала рабочего дня и задерживаются на несколько часов после его окончания. Вопрос, а зачем они это делают? Японская экономика уже 30 лет находится в состоянии стагнации, никакого бума с веером заказов не наблюдается с начала 90-х. Могут быть пиковые нагрузки — условно, конец квартала, конец полугодия, конец года, какие-то большие проекты, требующие ударного завершения. Но ведь не каждый же божий день?

В японском предполагаемом трудоголизме слились три фактора. Первый фактор — национальный архетип, что японцы — это «нация, которая очень много и напряженно работает» (во время «японского экономического чуда» 50-80-х годов и ежегодного значимого роста ВВП повод так работать действительно был — сейчас насчет повода несколько неочевидно). Во-вторых, считается, что нельзя уходить домой раньше начальника (а многие начальники просто домой не торопятся — явление, когда муж и жена живут «на параллельных линиях», есть во всех развитых и среднеразвитых странах, но в Японии оно выражено особо ярко). А в-третьих, переработки в Японии начали оплачивать. И просидеть на работе лишних три-четыре часа — это очень хорошая прибавка к зарплате! Особенно если ты это делаешь каждый день. Причем совершенно не обязательно в эти часы что-то делать. Можно имитировать деятельность.

Японская культура труда — это культура прокрастинации, индивидуальных (со старшим по должности с глубокими поклонами) и коллективных (в рамках команды) консультаций и согласований, а также бесконечных офисных или производственных совещаний всех со всеми, где принято произносить длинные водянистые спичи. То есть в японской компании есть работа как таковая, планирование работы и «подготовка к процессу планирования». Проводились замеры, что с одной и той же работой или типовым заданием среднестатистический американец и среднестатистический немец справляются в полтора-два раза быстрее, чем среднестатистический японец (валовой продукт в долларовом измерении, произведенный за час американцем и немцем, также в полтора раза выше, чем валовой продукт, произведенный японцем).

А вот соседи японцев южные корейцы действительно работают запредельно много (в смысле именно «работают», а не дополнительные оплачиваемые часы отсиживают). Экономический рост в Южной Корее не останавливался, и трудоотдача населения — одна из его причин. В 2018 году южнокорейское правительство «милостиво» снизило трудовую неделю с 68 до «жалких» 52 часов в неделю. А в начале этого года уже при другом президенте страны оно предложило все вернуть назад и даже с небольшим перебором (повысить трудовую неделю до 69 часов), поскольку предприниматели начали жаловаться правительству, что «сотрудникам не хватает времени на выполнение рабочих задач». При пятидневной рабочей неделе это означало бы почти 14 часов в день. С учетом пути до работы в час-полтора туда и обратно и хоть какого-то обеденного перерыва в рамках «баланса работы и жизни» у южнокорейского работника «на жизнь», включая ужин, душ, сон, оставалось бы аж целых шесть-семь часов. К этому стоит добавить, что в Южной Корее отпуск — это всего десять дней, которые к тому же нельзя взять целиком (южнокорейский отпуск — это прибавление к уикенду одного-двух дней из десяти имеющихся в резерве отпускных).

Понятно, что все имеет свою цену и не проходит просто так. Есть много случаев смертей на работе от переработки, и родственники без конца судятся с компаниями, пытаясь у них что-то отсудить. А выжившие в попытке снять стресс каждый день после работы идут в бар, где и молодые люди, и девушки без всяких гендерных различий в паттернах потребления алкоголя активно мешают пиво и соджу, местную двадцатиградусную водку. Поспят часов пять-шесть — и с легким похмельем снова на работу. Здоровья нации это явно не добавляет. Поэтому профсоюзы встали горой против 69-часовой рабочей недели, добившись отмены правительственной инициативы. В итоге южнокорейские трудящиеся работают как и раньше — свои «жалкие 52 часа».

Эффективность эффективности – рознь! Например, на «глобальном Севере» индийцы, как представители «глобального Юга», зачастую имеют стереотипизированную репутацию людей безответственных и не сильно дружащих с дедлайнами. Однако на самом «Юге», в таких регионах, как Карибы, Полинезия и Восточная Африка, индийские общины являются самыми богатыми и имеют репутацию у исповедующих «маньяну» или «акуну матату» местных «безжалостных, бездушных и работающих как конвейер машин капитализма». Принцип «молодец среди овец» никто никогда не отменял, и поэтому, меряясь с кем-то бортами, «эффективностью» и прочими побрякушками, важно выбрать себе «низкую базу сравнения» и удобного соперника!